В канун празднования 200-летия со дня рождения Поэта нет необходимости говорить о Пушкине как истоке и средоточии нового этапа русской культуры. эти истины общеизвестны. Нет необходимости говорить и о том, что в его творчестве заложены тенденции дальнейшего развития многих направлений русской культуры с ее природной отзывчивостью и всечеловечностью.
Именно о всечеловечности, о понятии поэтической амбивалентности, о Пушкинском прочтении некоторых классических сюжетов, об испытаниях Властью, Знанием, Любовью, отталкиваясь от творчества Пушкина, рассуждает Елена Николаевна Чернозёмова, доктор филологии, профессор Московского педагогического университета.
Еще при жизни Пушкина, в 1834 году, в сборнике «Арабески» Н.В.Гоголь опубликовал статью «Несколько слов о Пушкине», в которой характеризовал своего современника как русского национального поэта, как «явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек, — писал далее Гоголь, — в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет». Статья была адресована публике, охладевшей к творческим поискам поэта, в том числе в области прозы. В год 200-летия А.С.Пушкина завораживает и манит гоголевское определение Пушкина как русского человека, явленного через 200 лет. Кажется, что именно сейчас должно прийти осознание того, что же значит для нас Пушкин, возникает потребность и желание дать трактовку его роли в становлении русского образа мысли и русского национального характера. Понять это можно, ответив на вопросы, что же значит быть поэтом и что значит быть поэтом национальным.
За что человек обретает славу великого поэта? За что почитается любой великий поэт? За умение найти способ сказать о том, что чувствовали и ощущали многие, чуть ли ни все, но выразить до него не было дано никому.
Великий поэт всегда обладает еще одним важным свойством: он не боится задаваться трудными, неразрешимыми вопросами.
Порою, чтобы проникнуть в суть проблемы, необходимо внимательно всмотреться в значение хорошо знакомых слов. Именно эта способность выявлять истоки слова, проявлять изначальные его значения, отшелушивая наносное, и отличает истинного поэта. Выяснить, каким способом Поэт добивается поставленных задач, можно, используя именно этот метод всматривания в первоначальное значение слов и понятий.
Что, собственно, стоит за словами: «Поэт пишет об общечеловеческих проблемах»?
Одни и те же идеи могут быть выражены языком философа, теолога, ученого, музыканта. Но выраженными они окажутся в разной форме. Великим поэтом назовут того, чья форма выражения мысли устроит всех: и ученого, и философа, и теолога, и музыканта. Наиважнейшая функция поэта — примирять существующие точки зрения и доказательно настаивать на том, что зачастую не существует противоречия в том, что составляет предмет спора, вскрывать гармонию разнообразия мнений, чувства добрые лирой пробуждать. Логика здесь проста: нет и не может быть противоречий, кроме естественных, природо-сообразных, у того, что имеет единый исток и общий корень. Поэт вскрывает глубинную родственность явлений и их утраченные связи. Показывает католикам и протестантам, христианам и мусульманам, иудеям и буддистам, что в их позициях больше сходства, чем расхождений. Позиции атеиста и верующего могут оказаться равноудаленными от Истины. Какие пути, приемы и ресурсы существуют для этого у поэта?
Особым качеством высокохудожественного текста является амбивалентность — такого рода многозначность, каждое из значений которой равноправно и не влияет на суть и логику финала. Такого рода многозначностью отличались тексты выдающихся мастеров слова: «Гамлет» Шекспира, «Дон Кихот» Сервантеса, «Фауст» Гете. Именно в этот ряд вписываются «Каменный гость», «Борис Годунов», «Сцена из Фауста» Пушкина — поэта, представляющего русскую точку зрения на жизнь и искусство. Русского — значит, — сочетающего мировоззрение Востока и Запада, синтезирующего их и вырабатывающего свой собственный взгляд на мир.
Совершенно бесполезно спорить о том, был ли поэт религиозен или нет, или о том, как он относился к Любви или к Знанию, когда речь идет о художниках подобного уровня. Они являют своим творчеством возможные точки зрения и доказывают правомерность каждой из них. Стремление описать явление амбивалентно идет не от отсутствия собственной точки зрения, а опирается на желание воспроизвести мир во всем его многообразии и отразить присущие ему черты, такие, например, как размытость, неуловимость граней между Добром и Злом, способность Человека ошибаться и искренне заблуждаться в оценке тех или иных явлений.
В самом деле, непродуктивно и неверно рассуждать о том, зачем пришел Дон Гуан к донне Анне: чтобы погубить ее, или чтобы спасти себя. Выражаясь формулой, предложенной Т.С.Элиотом в его знаменитой статье о «Гамлете», немногие критики представляют себе, что Гуан как характер имеет значение второстепенное. Главное — понять, как сделан текст. То есть то, почему возможны различные его прочтения. Пушкин добивается амбивалентности в прочтении финала маленькой трагедии и в подходе к трактовке происходящих событий тем, что актуализирует, вскрывает глубинные истоки образа, берущего начало из испанских народных легенд и народных книг, известного в России по его разработке во французской литературе Ж.-Б.Мольером. В испанских легендах образ Дон Жуана начал складываться, прежде всего, как образ вольнолюбивого дворянина, безбоязненно нарушавшего этикетность и правила иерархичного средневекового общества. Он был народным героем. Со временем образ стал переосмысливаться. Безудержное вольнолюбие персонажа и его стремление все поставить под сомнение, в том числе и те вопросы, которые подвергать сомнению нельзя (обычно не стоит проверять положения христианских заповедей, об этом написано огромное количество литературных произведений), трансформировало его в антигероя. Человек, наделенный острым умом и безбоязненно ставящий эксперименты на своей собственной жизни, отвергая опыт общепринятого, становился для общества опасным.
