Номера журнала
Анонс
 
Защитите имён выдающихся деятелей
Авотина Милада Павловна
Кандидат физико–математических наук

Духовный путь Марии Склодовской-Кюри

Человеческие, гуманные качества этой одинокой женщины помогают ей стать вдохновительницей других. Не очень общительная, мадам Кюри умеет внушить к себе глубокую преданность.

Стоит Мари, увлёкшись научным спором, задержаться где-нибудь в саду, на скамейке, как встревоженный голос одной из ассистенток возвращает Мари к действительности: «Мадам, вы простудитесь! Мадам, умоляю Вас, идите в помещение!» Если Мари забывает пойти позавтракать, чьи-то руки тихо подкладывают ей ломтик хлеба и фрукты...

Из сотрудников почти никто не догадывается о физической немощи мадам Кюри – так мужественно она держится. Но кроме развивающейся из-за переоблучения болезни всего организма, у Мари очень плохое зрение. Ещё в 1920 г. врач предупредил её о катаракте на обоих глазах. Операция в 1923 году даёт осложнения. Несколько недель длятся кровотечения. Ещё две операции в марте 1924 года. Четвёртая операция в 1930 г. Но и в этот раз мало-помалу Мари Кюри одерживает победу над злой судьбой. Её письмо к сестре приоткрывает тайну этой победы:

«Временами я теряю мужество и говорю себе, что мне надо бросать работу, ехать в деревню и заниматься садоводством, но множество забот держит меня здесь, и я не знаю, когда смогу поступить таким образом. Не знаю и того, смогу ли я жить без лаборатории, даже если буду писать научные книги...»

Не знаю.., смогу ли я жить без лаборатории...» – вот где источник победы духа великой труженицы над физической немощью. Трудная работа стеклодува, которой Мари владеет артистически, или точно проведённое измерение способны вызвать у неё чувство огромной радости. Ни одному пианисту не исполнить с большей виртуозностью того, что делают руки мадам Кюри. Это совершенная техника, где погрешность сведена практически к нулю.

Теперь мадам Кюри нередко заговаривает о смерти. Как бы для защиты от неё Мари лихорадочно воздвигает вокруг себя укрепления из проектов и необходимости выполнения долга. Не обращает внимания на возрастающую с каждым днём слабость, на постоянные недомогания: плохое зрение, ревматизм, раздражающий шум в ушах... Мари встаёт рано, бежит в лабораторию, возвращается домой вечером.

Она чувствует слабость, но старается убедить себя, что здоровье её неплохое. В дни слабости Мари сидит дома и пишет книгу.

Но коварный враг действует быстро, лихорадочное состояние и озноб усиливаются. В солнечный майский день 1934 г. Мари говорит: «У меня жар, поеду домой.» Она ещё раз обходит сад, где яркими пятнами выделяются вновь распустившиеся цветы. Вдруг она останавливается перед чахлым кустом роз и зовёт механика:

– Жорж, взгляните на этот куст: необходимо заняться им теперь же!

К ней подходит один из учеников, умоляет ехать домой. Она слушается, но, перед тем как сесть в автомобиль, ещё раз оборачивается и говорит:

– Так не забудьте, Жорж, о кусте роз...

Её тревожный взгляд, брошенный на хилое растение, был и последним «прости» лаборатории.

Она уже не встаёт с постели. Мало эффективная борьба с неведомой болезнью ставит в тупик специалистов. Окружающие начинают осторожно поговаривать о санатории. Мари неожиданно соглашается.

Поразительно, но даже теперь Мари остаётся всё той же юной девушкой, которая 46 лет тому назад писала по-польски в письме:

«Люди, так живо чувствующие, как я, и не способные изменить это свойство своей натуры, должны скрывать его как можно больше».

Даже теперь она не изливает душу, не жалуется или, может быть, чуть-чуть, едва заметно. Говорит только о будущем... О будущем лаборатории, института в Варшаве, о будущем своих детей: она уже знает, что через несколько месяцев её дочь Ирен и муж Ирен Фредерик Жолио получат Нобелевскую премию за открытие искусственной радиоактивности.

Несмотря на сильное ухудшение состояния здоровья, врачи советуют ехать в горный санаторий немедленно. Когда же после мучительно, несказанно трудного путешествия её, наконец, помещают в лучшую палату санатория в Санселльмозе, снова делают рентгеновский снимок и анализы, обнаруживается, что дело не в лёгких, как предполагалось, и переезд был бесполезен.

У Мари жар, температура выше сорока градусов. Повторный анализ крови даёт быстрое падение числа белых и красных кровяных шариков. Начинается тяжёлая борьба, когда тело не хочет погибать и сопротивляется с неистовым ожесточением. Ухаживая за матерью, Ева ведёт борьбу иного рода: в ещё ясном сознании мадам Кюри нет мысли о запоздалом переливании крови, уже бесполезном и пугающем. Никаких неожиданных сборищ у постели умирающей, так как Мари, увидев собравшихся родных, была бы убита сознанием ужасного конца. Вся жизнь санатория как будто остановилась, застыла от душераздирающей вести: умирает мадам Кюри.

Утром 3 июля мадам Кюри в последний раз сама измеряет температуру, держа термометр в дрожащей руке, удостоверяется в ее резком падении, как это всегда бывает перед кончиной. Она радостно улыбается, когда Ева уверяет её, что это признак выздоровления.

Во время агонии она тихо стонет от боли и с удивлением жалуется в полубреду: «Я не могу ничего выразить словами... Я отсутствую...»

4 июля 1934 года Мари отошла от людей. И навсегда присоединилась к тем любимым вещам, которым посвятила свою жизнь.

Позже профессор Рего писал:

«Мадам Кюри может считаться одной из жертв длительного общения с радиоактивными веществами».

У бездействующих приборов Института радия в Париже рыдают молодые учёные. Один из любимых учеников Мари, Жорж Фурнье, потом напишет: «Мы потеряли всё».

Через год книга, которую Мари закончила перед смертью, стала последним её посланием «влюблённым в физику». На сером переплёте имя автора:

«Мадам Кюри,

профессор Сорбоннского университета.

Лауреат Нобелевской премии по физике.

Лауреат Нобелевской премии по химии»

А название – одно строгое лучезарное слово:

РАДИОАКТИВНОСТЬ.

Со смерти Марии Кюри прошло более 60 лет, но и сейчас актуально звучат её пронизанные острой душевной болью слова:

«Наше общество, где царствует жажда роскоши и богатства, не понимает ценности науки. Оно не отдаёт себе отчёта в том, что наука – самая драгоценная часть его духовного наследия, главное, оно не отдаёт себе отчёта в том, что наука лежит в основе любого прогресса, облегчающего жизнь человека и уменьшающего его страдания. Ни государственная власть, ни щедрость частных лиц не оказывают сейчас науке и учёным той поддержки и не дают тех субсидий, которые необходимы для работы.

... Множество недалёких людей... не знают или просто позабыли ту истину, что любое открытие может стать и источником добра, и источником зла, что любое вещество, в зависимости от дозы, может оказаться лекарством или ядом, что огонь является благоденствием, когда он согревает, и смертелен, когда сжигает всё на своём пути. Так и ядерная энергия,... поставленная на службу человеку, может быть как в высшей степени полезной, так и чудовищно смертельной. Всё зависит от воли тех, кто её использует».

 
Версия для печати

Актуальные конкурсы на портале Музеи России
Лента предоставлена порталом Музеи России
Матариалы и пожелания направляйте по адресу news@museum.ru