Ведь вы счастливы вашими очаровательными снами, просыпаетесь каждый раз с радостью, чтобы снова погрузиться в неё. Чего же вам надо? Сейчас вы желаете свидания с умершими, но смерть истребит и эти желания тоже. Недовольство ваше только при жизни.
Уйдёт жизнь, уйдёт и оно.
В новой жизни останется только счастье и довольство. Как трудно отрешиться от рутины и осознать истину. Так же трудно, как почувствовать движение Земли»[4].
Эта длинная цитата содержит исчерпывающее изложение взглядов К.Э.Циолковского на проблемы «загробной жизни». Из неё вытекает с полной очевидностью, что, обращаясь к читателям, К.Э.Циолковский имел в виду эмоции атома-духа. Он отказывает человеку в том, что обещает ему христианство – бессмертие души (её, по К.Э.Циолковскому, у человека просто нет!), настаивая тем не менее на большей «утешительности» человеческого будущего, рисуемого «научной этикой».
Конечно, что и кого утешит или нет, дело тонкое, во многом субъективное и формируемое не только психологическими, но и социокультурными факторами. И не удивительно, что многие читатели философских сочинений К.Э.Циолковского вступали с ним в полемику по этому вопросу. Если «будущая жизнь не продолжение настоящей, - я не увижусь с друзьями и родственниками, растеряю все идеи и достижения, стоившие мне таких трудов и напряжений», то «не хочу я такой жизни, хотя и более совершенной, чем настоящая», - приводит К.Э.Циолковский слова одного из своих заочных собеседников[5]. Отвечает он, защищая преимущества своей этической концепции, достаточно резко. «Корова, если бы имела более разума, также пожелала бы остаться коровой, овца не захотела бы расстаться с овечьей жизнью. Также и волк, и тигр, и таракан, и клоп, и глиста.
Ограниченность человека заставляет и его впадать в те же гнусные желания. Да и много ли найдётся людей, которым бы стоило дорожить прошедшим!.. Но и самые высочайшие люди, раз они знают, что их ожидает ещё более высочайшие, должны с радостью примириться с гибелью прошлого»[5]. Другой читатель вполне резонно замечает: «Вы предлагаете замену одной веры другой. Мне это ненавистно. Довольно прежних заблуждений. Право, вы проповедуете что-то вроде веры, только под другим соусом»[5]. Но К.Э.Циолковский не согласен: «Вопрос не о вере, а том, - говорю я истину или ложь. Если ложь, то покажи, где она. Покажите мои ошибки, мои заблуждения. Я сам страстно хочу их видеть»[5]. По мнению автора, спор решается тем, что речь идёт о проблемах, принципиально не проверяемых, а в подобных случаях истина может быть понята лишь как истина веры. И, следовательно, читатель прав.
Обещания счастливой загробной жизни, в каком бы то ни было варианте, можно принимать, т.е. веровать в эти обещания или же нет. Никаких общезначимых и убедительных доказательств на этот счёт никем не приведено. Нет их и у К.Э.Циолковского, а есть метафизическая система, излагающая «приключения» атома-духа. Считать изложенные в ней соображения доказательствами было бы, по мнению автора, совершенно неоправданным преувеличением.
Символом веры остаётся всё-таки и вопрос, каким же образом космос обеспечивает «радость, довольство, совершенство и истину»[4]. В космической философии постоянно сталкиваются два ответа на этот вопрос:
а) «космос управляется разумом (своим собственным)», и благодаря этому мы в общем «ничего не видим, кроме совершенного. Порождённая им жизнь выше человеческой … Такие планеты, как Земля, так редки, что их можно не считать, как не замечают пылинку на белом листе бумаги. Итак, Вселенная в общем не содержит горести и безумия. Её радость и совершенство производятся ею самою»[5];
б) необходима непрерывная и колоссальная по своим масштабам преобразовательная деятельность ноокосмической иерархии (мы сознательно избегаем здесь термина «космические цивилизации») на протяжении всего бесконечного времени существования мира в прошлом и будущем, направленная на «безболезненное устранение всевозможных несовершенств мира, включая «слабые, уродливые и несовершенные зачатки жизни»[2]. Иначе космос будет склоняться к несовершенству, порождая очаги «мучительной» жизни. Если не так, то зачем, спрашивается, необходимо постоянное вмешательство в эволюцию «зрелых существ»: «Эволюция отвергается как длинный страдальческий путь и заменяется размножением уже готовых совершенных организмов и распространением их на планетах»[17].
